Только по официальным данным, ВИЧ-инфицированных в стране уже полтора миллиона человек. Специалисты говорят о пандемии ВИЧ-инфекции. Как живут ВИЧ-инфицированные люди, как внутренне справляются со своим диагнозом, что испытывают они, возможно ли научиться жить со смертельным вирусом и видеть «позитивную сторону» в своей ситуации? Об этом в интервью с Романом Серпухиным (имя и фамилия изменены), ВИЧ-инфицированным, живущим в нашем городе.

– Роман, мой первый вопрос, естественно, будет касаться того, как ты заразился ВИЧ?

– У меня есть предположение, что ВИЧ-инфекцию я получил, употребляя наркотики. Хотя сегодня не исключаю и тот вариант, что заразился половым путём.

– Как давно ты узнал о диагнозе и о чём подумал в первую очередь?

– В 2000 году я обратился к врачам. Стал быстро уставать, не было сил. Мне выписали кучу направлений на анализы, в том числе и на ВИЧ. Через месяц врач мне сказал, что я инфицирован. Получить диагноз на фоне моей тогдашней слабой информированности о ВИЧ было подобно смерти. У меня на тот момент была одна ассоциация: ВИЧ – смерть. Это сейчас я знаю, что от ВИЧ не умирают, и существует множество лекарств, восстанавливающих иммунитет. Я был близок к обмороку, а в голове одна мысль – вот и всё. Год ходил как в тумане. Было плохо и эмоционально и физически. Организм пытался бороться с ВИЧ, температура скакала, постоянные недомогания. И все это на фоне затяжной депрессии.

– Совершить суицид – эта мысль появляется практически у каждого инфицированного ВИЧ. Было ли у тебя в тот момент желание покончить с жизнью?

– Нет, такой мысли за все 15 лет, что я живу с диагнозом, не было. Я слишком люблю жизнь. Знаете, если бы не ВИЧ, не знаю, где бы я сейчас был и был ли вообще. То, что случилось со мной, оцениваю и как наказание за недостойное поведение, и одновременно, как спасение. Я стал другим, стал ценить жизнь, вести здоровый образ жизни. На многое смотрю иными глазами.

ВИЧ, со временем я понял, – это возможность исправить свои ошибки. Человеку даётся возможность переоценить свою жизнь. Если человек не останавливается, продолжает употреблять алкоголь, наркотики, инфекция очень быстро забирает его из жизни. К сожалению, я знаю немало подобных примеров.

– Как отреагировали на болезнь твои близкие?

– Восприняли, как общую семейную проблему. Друзья тоже достаточно быстро узнали, поскольку некоторым из них предстояло сдать кровь на ВИЧ.

– Как в городе обстоят дела с дискриминацией и предубеждениями? Возникали ли проблемы в больницах или других учреждениях?

– Не раз приходилось ощутить на себе ту дискриминацию, о которой все говорят. По этому поводу я даже встречался с главным врачом больницы. Считаю, что очень не хватает разъяснительной работы среди сотрудников полиции и медработников, которые, так или иначе, сталкиваются с ВИЧ-инфицированными людьми.

– Как ты считаешь, российское законодательство способно защитить ВИЧ-инфицированных? Какую помощь ты бы хотел получить от властей?

– Законодательство вполне совершенно, но не всегда оно реализуется, причём в силу самых разных причин. Главная наша проблема – недостаток информированности общества. И именно здесь нужна помощь властей и СМИ. Нужно подавать информацию о ВИЧ и СПИДе на более простом языке. Если доступно донести до людей простую информацию о том, что ВИЧ не передается при общении с инфицированными, люди начнут открывать своё лицо, перестанут бояться быть вычеркнутыми из жизни общества и смогут нормально существовать.

– Нет ли у тебя желания отомстить окружающим за свое заражение?

– Подобных мыслей никогда не было. Напротив, у меня появилось чувство ответственности за других людей. За родителей тоже переживаю, не хочу, чтобы посторонние люди портили им жизнь из-за моих ошибок.

– Как ты относишься к рассказам за твоей спиной?

– Я не боюсь осуждения, потому что сам давно осудил себя за неосторожность и легкомысленность. Разговоры за спиной мне неприятны, но я понимаю, что у людей есть для этого повод.

– ВИЧ-инфицированных в городе много?

– Есть точная статистика в СПИД-центре. Лично в моем поле зрения более 100-120 человек. Кого-то знаю близко, с кем-то сталкивался в коридорах больницы, есть те, которых подозреваю, что они тоже инфицированы.

– Многие зараженные, узнав и смирившись с болезнью, стараются бороться и помогать другим в борьбе с недугом. Есть ли у тебя такое желание?

– Да, такое желание есть, и я его реализую. Я встречаюсь с ВИЧ-положительными людьми, разъясняю, чем отличается ВИЧ от СПИДа и что даёт лечение. Со многими общаюсь по Интернету.

– Получаешь ли ты какое-нибудь медицинское лечение для того, чтобы поддерживать свое состояние?

– Первая попытка применить антиретровирусную терапию была в 2007 году. Но поскольку это процедура, требующая определенной аккуратности и к тому же с неприятными побочными явлениями, я бросил лечение. И только через три года, в десятом году, вновь вернулся к терапии.

Я очень много читал о возможностях современной терапии и знаю, что она позволяет продлить срок жизни человека с ВИЧ на 30 лет и более с момента заражения, а это немало. К тому же, с каждым днём методы терапии улучшаются. Все мои знакомые, кто не применял терапию, умерли.

– Заболевание ВИЧ-инфекцией накладывает отпечаток на личную жизнь заражённого. Как сейчас проходят твои отношения с противоположным полом?

– Да, в большинстве случаев накладывается отпечаток. Но не в моём. Сейчас я женат, у нас полуторагодовалый малыш. От первого брака есть 12-летний сын. Супруга немного боится, но меня любит. А я, как могу, ограждаю её от опасности.

– Возможен ли совет для молодёжи?

– Молодым людям советую никогда не пробовать наркотики, поскольку человек легко становится наркозависимым. И обязательно предохраняться. Это может защитить не только тебя, но и партнера. Ну и, конечно же, вести здоровый образ жизни.

– О чем мечтаешь?

– О собственном доме с просторной мастерской. Ещё я мечтаю, что когда-нибудь придумают такое лекарство, которое сможет полностью излечить от СПИДа.

Беседовала Лилия АБЗАЛИЛОВА.