«Знаешь, теперь уже и сама не помню, как получилось, что именно за Игоря замуж вышла, – вздохнула Вера. – Ничем особенным среди остальных ухажеров не выделялся. Разве только чуть понаглее был, понапористее... Так меня окружил вниманием, что я сдалась. Поняла, что полюбила его. Хотя, может, ошиблась я тогда… Может, сыграло роль, что подруги уже все замуж повыскакивали. Может, появился он тогда, когда жить с отцом-тираном невыносимо стало. Да чего теперь гадать... Вышла и вышла. Столько лет прошло, ничего не изменить всё равно...»

Что значит ничего не изменить? Ты так рассуждаешь, как будто тебе 80 лет, а всего 41 год сегодня исполнился. Молодая совсем! Люди даже в 80 лет, кстати, кардинально жизнь меняют: разводятся, женятся, на Эверест даже поднимаются... Так что у тебя впереди ещё столько времени для приятных перемен, и я тебе от всей души их желаю!» – с этими словами Надежда подняла бокал, и подруги, соприкоснувшись хрусталём, сделали по глотку шампанского.

Вообще Вера отмечать свой 41-й день рождения не планировала. Дата так себе, да и день выпал будничный, муж в отъезде, дети-студенты в другом городе. А тут встретила в магазине подругу, с которой не виделись целую вечность. Дружили Вера и Надя девчонками, ещё в школе сошлись крепко. По 19 лет им было, когда родители Надежды решили переехать в другой город. С тех пор связь потерялась на двадцать с лишним лет, чтобы именно сегодня возобновиться. И вот, после всех ахов-вздохов, объятий-поцелуев, сидят давние подруги на кухне у Веры за накрытым столом и рассказывают друг другу, как прошли эти годы, как сложилась жизнь.

«Первое время после свадьбы мы жили хорошо, дружно, – ударилась в воспоминания Вера. – Вместе смотрели фильмы, вместе вели хозяйство, уборка, готовка, встречи с друзьями – всё вместе. Потом Игорь устроился на работу, связанную с разъездами. Уезжал рано утром, приезжал поздно вечером, уставший, голодный, нервный. Я старалась его порадовать, готовила разнообразные вкусности, уборку и прочие бытовые вопросы, конечно, взяла на себя. Когда у него выдавались выходные, делала всё, чтобы отдохнул по максимуму, никаких дел по дому не поручала. И как-то незаметно получилось, что он работал, а всё остальное я взвалила на себя. И вроде бы справлялась, пока не появились дети...

Когда была беременна старшей, Игорь дома почти не бывал, всё больше времени стал проводить с друзьями. Я не возражала, старалась понять. Ведь мужчинам нужно общение с мужчинами, говорила я себе. Не всё время же ему около женщины сидеть. Думала, рожу, вот тогда уже дома будет, помогать с ребенком, заботиться обо мне после родов... Все пошло не так. Приходил с работы, говорил, что устал, просил, чтобы не напрягала его своими просьбами. А у меня дико болела спина после кесарева, малышка родилась очень крупной, была беспокойной. Я спала урывками, часа 3-4 в сутки, а если удавалось душ принять – это вообще был праздник. Ждала мужа, как Бога, чтобы хотя бы на один час сменил меня, дал передохнуть, набраться сил. Но Игорь не понимал или не хотел понять, насколько мне тяжело. Даже упрекал меня, что не приготовила что-то вкусное или не успела вымыть полы. Его не волновало, что я сама не то что не ела, а вечером допивала чай, который налила утром. Иногда хотелось взять его и потрясти, прокричать: ты что, не видишь, твоя женщина устала, она на грани срыва, помоги, ты же муж, ты же отец! Но кричать я не привыкла, воспитание не такое. Терпела. Тем более от любых неприятных разговоров он нервничал, психовал и уходил к друзьям, снимать стресс пивом или водкой. А потом становилось ещё хуже. Ребенок полночи плачет, я не сплю, а рядом, наоравшись на меня, храпит папаша, перегар на всю комнату… Меня прям трясло в такие моменты от обиды и раздражения.

Я поняла, что лучше молчать. Молча занималась одна дочкой. Потом сына Бог дал. Садик, школа, уроки, хозяйство, работа, всё молча, всё сама. С детьми он постольку-поскольку. Иногда играл с ними немножко, если очень просили, но надолго его не хватало. В общем, у Игоря были свои дела, свои друзья, свой мир, у меня – свой. Хотелось, конечно, заботы, нежности, сюрпризов, романтики... Да что там сюрпризов – элементарного внимания и помощи хотелось. Чтобы, когда болею я или дети, взял на себя часть моих ежедневных забот. Так и не дождалась за все годы… Чем дольше жили, тем дальше отдалялись друг от друга. Чаще стал пропадать, выпивать, прикрикивать. Любая мелочь могла вызвать недовольство мужа.

Знаешь, Надь, я чувствую, что раздражаю его ужасно. И у меня от такого отношения все теплые чувства к нему ушли. Однажды, когда Игорь пришел с работы очень пьяным и очень поздно, начала выговаривать, что так нельзя, ведь его ждут дома жена, дочка, сын. Он так разозлился, стал кричать матом, замахнулся на меня... Не ударил, нет, я успела спрятаться в другой комнате с детьми. Когда чаша моего терпения лопнула, я решила уйти от него. Рассказала о своем решении маме, думала, встречу поддержку, а она меня отругала. В нашей семье, говорит, никогда разведённых женщин не было. Дал Бог мужа – терпи, такая женская доля. Какой бы ни был – детям нужен отец. У бабки дед пил в три горла и бил её до синевы – и то не ушла. Отец твой, сама знаешь, какой самодур, всю жизнь терплю, говорит. Так что и ты живи, не дуркуй, куда ты одна с детьми? Пропадёшь. Он хоть зарабатывает, ну и пусть, что не больно ласковый и ползарплаты пропивает. Все так живут, а ты как думала?

И я осталась, Надюш, жить, как все живут... В самом деле, думаю, нехорошо это, детей отца лишать. Да и куда Игорь без меня? Жалко мне его, Надь, несмотря ни на что. Пропадет он, сопьётся совсем один, ведь, по сути, кому он нужен, кроме меня и детей? Только мы за него переживаем. В трудные минуты – а сколько их за эти годы было! – рядом только я. Родители у него в другом городе, особого интереса ни к сыну, ни к внукам не проявляли никогда. Позвонят раз в год – и слава Богу.

Да и куда в моем возрасте разводиться? Надо было сразу уходить, пока молодая была, красивая. А я с появлением детей забросила себя, всё их старалась получше одеть, повкуснее накормить… Работа и ведение хозяйства отнимали все время. Не смейся только, у меня даже туши для ресниц нет, а помада самая дешевая. Да и для кого мне прихорашиваться-то? Игорю я в любом виде не нравлюсь. Самые лучшие годы жизни я проплакала, протерпела. Теперь смысла разводиться совсем нет. Как-нибудь уж доживу свой век. Не было в нашем роду разведенных женщин и не будет», – подытожила свой невесёлый рассказ Вера.

«Мдааа … – протянула Надежда. – Печально, что так у тебя судьба сложилась. Впрочем, у меня не многим лучше было. Тоже жила, как все живут. Любила, терпела, прощала до поры, до времени. Потом что-то щёлкнуло в голове. Взглянула как-то в зеркало, а там какая-то печальная измученная баба. Вот прям не женщина, а баба! Подумала, ну, как такую бабу любить, если она сама себя не любит?! Сами дуры мы, скажу я тебе. Взвалили воз и тащим, мужиков жалеем, детей жалеем, ничего для себя не просим. Ждём, вот время придет, нас оценят, начнут на руках носить. А время, милая моя, не приходит, время уходит. Слава Богу, у меня ума хватило это понять. Я тогда, помню, к психологу пошла, до того меня ситуация в семье довела, эти постоянные загулы и измены мужа, его равнодушие ко мне и к ребёнку… Начала книги разные читать о самоуважении, о любви к себе, об отношениях. Попалась на глаза фраза, не вспомню теперь автора, но само высказывание наизусть запомнила, сейчас тебе даже скажу: «Женщины, не решающиеся развестись с опостылевшими мужьями только потому, что не хотят лишить детей отца, тем самым лишают их семьи. Дружной, прочной, счастливой – такой, какая она должна быть. В подобных случаях супруги калечат психику детей и притворяясь перед ними, и не притворяясь. К тому же, если разобраться, лишить ребенка отца может лишь… сам отец».

Я прочитала её, и на меня как будто озарение нашло. Ведь действительно, подумала я, если мужик понимает, что он отец, если любит ребенка и хочет принимать участие в его воспитании, он и в случае развода сына не оставит, будет его поддержкой, другом, опорой. Зачем же тогда притворяться, изображать счастливую семью, если мы оба несчастны? Может ли быть счастлив ребенок в фальшивой семье? И я ушла. Мне тогда было 35 лет. Ушла в никуда, не имея ни жилья, ни денег. Сказать, что было тяжело в первое время, – ничего не сказать! Сначала перебивалась с копейки на копейку случайными подработками, снимала комнатку в общежитии. Сыночка соседка добрая присматривала, спасибо ей. Но я не унывала. Даже такая жизнь мне казалась лучше той, прежней, с мужем. Со временем дела стали лучше, появилась финансовая стабильность. А через пару лет после развода встретила мужчину, с которым счастлива по сей день. У меня с ним отношения, о которых я когда-то даже мечтать не смела. И с сыном моим он сразу общий язык нашел. А потом доченька у нас родилась. Живем дружно. Случаются, конечно, мелкие размолвки, куда ж без этого. А как приятно потом мириться! Я счастлива, Вера, по-настоящему счастлива. И иногда с ужасом думаю, как бы сложилась моя судьба, если б не поняла, что себя нужно любить и ценить, если б не решилась на перемены. Только не подумай, вовсе не призываю тебя к тому же, у каждого – своя жизнь, своя голова, свои ценности и приоритеты… А давай выпьем за счастье, за женское счастье! – предложила вдруг Надежда. – Ведь говорят же, если в доме счастлива женщина, то счастливы и все вокруг неё. Я от всей души тебе, Верочка, желаю быть счастливой. Ты этого достойна!» Эти слова Надя повторила потом в дверях, уже прощаясь.

Вера долго не могла уснуть в ту ночь... Проснулась, когда в комнату уже попали первые солнечные лучи. Она подошла к зеркалу и внимательно вгляделась в отражение. «Разведенных женщин в нашем роду не было, – медленно сказала она, копируя речь своей мамы. – Но и счастливых, мамочка, не было тоже».

Гузель САФАРОВА.